Об универсальной ценности — человеческой жизни — говорил президент на заседании клуба «Валдай»
Главным политическим событием уходящей недели, безусловно, стало участие Владимира Путина в пленарном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай». Тема в этом году: «Глобальная встряска — XXI: человек, ценности, государство».
Порядок перечисления важен — именно человек должен быть всегда на первом месте при принятии любых решений. На этом президент не раз делал акцент во время своей вступительной речи. Ведь цели, задачи и вся деятельность государственной власти в конечном итоге должны служить на благо как обществу в целом, так и каждому гражданину в отдельности, в том числе и ради его — человека — безопасности и здоровья. Последнее сейчас особенно актуально.
Что касается ценностей, то они нам хорошо известны. Весь наш образ жизни основан на культуре и исторических традициях всего многонационального народа России. И на этом Владимир Путин сделал особый акцент: мы свою точку зрения никому не навязываем, но и в наш дом лезть не нужно. В этих вопросах будем руководствоваться идеологией здорового консерватизма.
А консерватизм наш, как подчеркнул президент, это консерватизм оптимистов. Мы верим, что стабильное, успешное развитие возможно.
То, что сейчас мир переживает кризис планетарного масштаба, понятно уже всем, причем кризис этот многовекторный. Тут и изменения климата с усиливающимися по всей Земле наводнениями, пожарами, извержениями вулканов, и экономические потрясения во всех без исключения странах, вызванные пандемией.
В. Путин: В последние десятилетия многие вспоминают китайскую поговорку «не дай Бог жить в эпоху перемен». Но мы в ней уже живем, хотим мы того или нет, и перемены эти все глубже, все фундаментальнее.
Социально-экономические проблемы человечества обострились до степени, при которой в минувшие времена случались потрясения всемирного масштаба: мировые войны, кровопролитные общественные катаклизмы.
Выступление Владимира Путина на Валдайском форуме как раз и касалось того, как пережить эпоху перемен, не допустив ни развязывания Третьей мировой войны, ни гибели человечества от глобальных природных изменений. Это задача номер один на сегодня, причем задача не для каждой отдельно взятой страны, а для всех вместе.
В. Путин: Любое геополитическое, научно-техническое, идейное соперничество просто в таких условиях, иногда кажется, теряет смысл, если его победителям будет нечем дышать или нечем утолить жажду.
Чтобы повысить шанс на выживание всего человечества в условиях природных катаклизмов, которые усугубляются еще и катаклизмами политическими, необходимо, по словам российского президента, переосмыслить и организацию нашей жизни, и приоритеты развития государств. Главным должна стать безопасность каждого отдельного человека.
В. Путин: Все говорят о том, что существующая модель капитализма — а это сегодня основа общественного устройства в подавляющем большинстве стран — исчерпала себя, в ее рамках нет больше выхода из клубка все более запутанных противоречий. Все это остро осознается отстающими странами, которые теряют веру в перспективу догнать лидеров. Именно это приводит к поиску лучшей доли, к неконтролируемой миграции, что в свою очередь создает предпосылки для социального недовольства уже более благополучных государств.
Беженцы с Ближнего Востока, заполонившие Европу, — это самый характерный показатель происходящего. И все указывает на то, что такая миграция в ближайшее время не прекратиться. Дело в том, что выработанная десятилетия назад на Западе схема экспорта демократии с попытками установления угодного режима в отдельно взятой стране при помощи военной силы к положительным изменениям в мире так и не привели.
В. Путин: Два десятилетия самая могущественная, как пример просто, два десятилетия самая могущественная страна мира вела военные кампании в двух государствах, несопоставимых с ней вообще ни по одному параметру. Ни по одному. Но в результате ей пришлось свернуть свои операции, не добившись ни одной из целей, которые она перед собой ставила 20 лет назад, начиная эти операции. Уйти из этих стран, понеся при этом и нанеся другим немалый урон.
Ирак, свержение Муаммара Каддафи в Ливии, Вьетнам в 60-х годах прошлого века, Афганистан, куда США вошли на 20 лет уже в этом веке, показали, что военными действиями изменить мироустройство в свою пользу, как бы этого не хотелось, не получается.
В. Путин: Прежде война, проигранная одной стороной, означала победу другой, которая и брала на себя ответственность за происходящее. Сейчас все иначе: кто бы ни взял верх, война не прекращается, она лишь меняет форму.
Самое удивительное, что прекрасно понимая все угрозы человечеству, большинство мировых лидеров иных способов, нежели конфронтационные, для выхода из мирового кризиса не предлагают.
В. Путин: Подход в духе «своя рубашка ближе к телу» окончательно стал нормой, теперь этого даже и скрывать не пытаются, а зачастую даже этим кичатся, выставляют напоказ. Эгоистические интересы полностью взяли верх над понятием общего блага.
Пандемия как показатель этого. И взаимное непризнание вакцин от коронавируса, которые все крупные страны разрабатывают по отдельности, лишь вершина айсберга по все усиливающейся конфронтации. Даже несмотря на то, что потери человечества от коронавируса превысили военные потери в Первой мировой войне — почти пять миллионов человек.
В. Путин: Пандемия коронавируса, которая теоретически должна была сплотить людей в борьбе с такой масштабной общей угрозой, стала не объединяющим, а разъединяющим фактором. Кстати говоря, Россия многократно призывала, и сейчас еще раз повторю этот призыв, отбросить неуместные амбиции и работать вместе, сообща. Говорим о необходимости совместной борьбы с коронавирусной инфекцией. Но даже по гуманитарным соображениям — я имею в виду сейчас не Россию, бог с ними, с санкциями в отношении России, — но санкции сохраняются по тем государствам, которые крайне нуждаются в международной помощи, — нет, ничего такого не происходит, все сохраняется по-прежнему. А где же гуманистические начала западной политической мысли? На деле, оказывается, ничего нет, болтовня одна, понимаете?
На этом фоне предложения президента России по возможному переустройству всего мирового порядка, далеки и от конфронтации, и от попыток навязать исключительную точку зрения на происходящее на планете.
В. Путин: В последние десятилетия многие жонглировали броскими концепциями, согласно которым роль государства провозглашалась устаревшей и уходящей. Якобы в условиях глобализации национальные границы становятся анахронизмом, а суверенитет — препятствием для процветания. Так говорили и те, кто пытался вскрыть чужие границы, полагаясь на свои конкурентные преимущества, — вот что происходило на самом деле. А как только выяснилось, что кто-то где-то добивается больших результатов, так сразу возвращаются к закрытию границ вообще и прежде всего своих собственных — таможенных границ, каких угодно, стены начинают строить. Ну что, мы не видим этого, что ли? Все все видят и все все прекрасно понимают. Ведь очевидно, что когда приходит настоящий кризис, остается только одна универсальная ценность — человеческая жизнь, и как ее защитить, каждое государство решает самостоятельно, исходя из своих возможностей, культуры, традиций.
Интересно, что фраза «вмешательство во внутренние дела других стран» в последнее время трансформировалась: во внутренние дела вмешиваются уже не другие страны, а наднациональные корпорации. Удары по своей политической системе со стороны Facebook, Twitter и других интернет-корпораций ощутили даже США, старательно развивавшие тему свободы слова. Технологические перемены все больше влияют на мировое устройство.
В. Путин: Масштаб перемен заставляет нас всех быть особенно осторожными хотя бы из чувства самосохранения. Качественные сдвиги в технологиях или кардинальные изменения в окружающей среде, слом привычного устройства не означает, что общество и государство должны реагировать на них радикально. Ломать, как известно, не строить. К чему это приводит, мы в России очень хорошо знаем, к сожалению, на собственном опыте и не один раз.
Путин не раз говорил, что «свой лимит революций наша страна исчерпала». В прошлом веке. В 1917 году и после развала Советского Союза в 1991-м. Хаос, царивший в стране, приходилось преодолевать в буквальном смысле кровью.
В. Путин: У нас было 40 миллионов человек за чертой бедности. Сегодня непомерно много — 19 с лишним или 20, по разным подсчетам. Непомерно. Но все-таки это не 40. Это, пожалуй, самый главный результат. У нас экономика восстановилась. Да, мы преодолели этот тяжелый этап в жизни страны, особенно это касается борьбы с терроризмом. Далеко не благодаря моим усилиям, а благодаря многотерпению, мужеству и воле российского народа. Говорю это без всякой рисовки, абсолютно искренне, потому что я видел, через какие трудности и страдания проходили российские семьи.
Именно поэтому, по словам президента, большинство у нас сейчас с удивлением смотрит на процессы, разворачивающиеся в странах, которые привыкли считать себя флагманами прогресса.
Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим —
Кто был ничем, тот станет всем.
Фраза из «Интернационала» про «до основанья, а затем», ярко иллюстрирует то, что происходит сейчас в США, где вымарываются целые страницы истории своей же страны, а одни граждане встают на колени перед другими, лишь из-за цвета кожи. Или в Европе, где старательно стирают границы между мужчиной и женщиной. «Родитель номер один» и «родитель номер два» вместо «мама».
В. Путин: Адепты так называемого социального прогресса полагают, что несут человечеству какое-то новое сознание. Более правильное, чем прежнее. Ну и дай Бог им флаг в руки, как у нас говорят. Вперед. Только мы в России уже проходили. Большевики после революции 1917 года тоже объявили, что изменят весь привычный уклад не только политический и экономический, но и само представление о том, что такое человеческая мораль.
«Женщина — общественное достояние», «Семья — пережиток прошлого», «Даешь всеобщую раскрепощенность!» Это из лозунгов после революции 1917 года, когда даже понятие «вера» приказывали считать пережитком прошлого.
В. Путин: Такого наворотили, что до сих пор икается подчас. Все это объявлялось поступью прогресса. Кстати говоря, в мире достаточно широко поддерживалось тогда, и было модным. Так же, как и сегодня. В Голливуде выпускают памятки, как и о чем нужно снимать кино, сколько персонажей, какого цвета или пола там должно быть. Получается похлеще, чем Отдел агитации и пропаганды Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. Знаете, еще раз хочу подчеркнуть, это их право, мы не лезем туда. Мы просим только в наш дом особенно не лезть. Кстати, у нас в России нашим гражданам в абсолютном большинстве все равно, какого цвета у человека кожа. «Он» или «она» — тоже не так важно. Каждый из нас человек. Вот что главное.
По словам Владимира Путина, сейчас, когда мир переживает глобальный структурный слом, наша страна придерживается в своем развитии принципа, как выразился российский президент, здорового консерватизма. И призывает к этому остальных.
В. Путин: Консервативный подход — не бездумное охранительство, не боязнь перемен и не игра на удержание, тем более не замыкание в собственной скорлупе. Это прежде всего опора на проверенную временем традицию, расчетливое формулирование целей, принципиальное непринятие, неприятие экстремизма как способа действия. Повторю. Для нас в России это не умозрительные постулаты, а уроки нашей непростой, временами трагической истории. Цена непродуманного социального естествоиспытательства иногда просто не поддается оценке. Оно разрушает не только материальные, но и духовные основы существования человека, оставляя за собой нравственные руины, на месте которых долго невозможно вообще ничего построить.
Именно поэтому нельзя разрушать и проверенные мировые институты. Главный из которых, рожденный сразу после Второй мировой, самой кровопролитной войны в истории человечества, — Организация Объединенных Наций.
В. Путин: Считаю, что именно ООН в нынешнем турбулентном мире является носителем того самого здорового консерватизма международных отношений, который так необходим для нормализации ситуации. Организацию много критикуют за то, что она не успевает адаптироваться к стремительным переменам. Отчасти это справедливо, конечно. Но, наверное, это не только вина самой Организации, но прежде всего ее участников.
Ф. Лукьянов: Ваш добрый знакомый, президент Турции Эрдоган, буквально на днях сказал, что Совет Безопасности надо менять, потому что группа стран-победителей Второй мировой войны монополизировала власть, и так быть не должно. Вы согласны с этим?
В. Путин: Понятно, почему лидер Турции говорит об этом, потому что он считает, судя по всему, что и Турция могла бы быть постоянным членом Совета Безопасности. Но это не нам, не России решать. Но что важно — я сказал об этом и президенту Эрдогану, — если мы разрушим право вето постоянных членов, то Организация Объединенных Наций умрет в этот же день, она превратится в Лигу Наций, все. Это будет просто площадка для дискуссий, «Валдайский клуб номер два». «Валдайский клуб номер один», — он же здесь.
Ф. Лукьянов: Мы готовы заменить.
В. Путин: В том-то все и дело: не хотелось бы ничего менять. Надо подумать, как сделать эту организацию более сбалансированной. Время идет, проблемы копятся, становятся более взрывоопасными. Нужно действительно работать вместе. Поэтому еще раз повторяю, использую эту площадку для того, чтобы заявить о нашей готовности работать совместно над решением наиболее острых общих проблем.
Для того, чтобы как можно спокойнее всем странам пройти нынешний кризисный момент в истории человечества, Владимир Путин предложил создать в ООН, как он выразился, реестр вызовов и угроз конкретным странам — для совместного обсуждения и совместного же решения общих проблем.
Общение президента с экспертами и гостями Валдайского форума продолжалось около 3,5 часов. Обсудить успели множество вопросов — практически все, что сейчас важно и актуально.