Владимир Путин о ситуации на мировом газовом рынке на форуме «Российская энергетическая неделя»
Почему в России самые низкие для населения цены на электричество в Европе? Об этом говорил Владимир Путин на международном форуме «Российская энергетическая неделя». Обсуждали также ситуацию на европейском газовом рынке и проблемы нефтяной отрасли в период пандемии.
Президент поднял и тему, которую по разным причинам предпочитают не обсуждать политики в верхах власти в разных странах. Какую роль в возникающих серьезных перебоях с электричеством играют возобновляемые источники энергии, и как это сказывается на людях?
«Российская энергетическая неделя» задумывалась прежде всего для встреч производителей, поставщиков и покупателей энергии, место, где можно обсуждать тенденции и находить решение проблем. Вот только на предыдущей такой встрече еще осенью 2019 года никто и предположить не мог появления коронавируса, который в итоге привел сразу к двум мировым кризисам в энергетике: сначала переизбытку энергоносителей, а теперь вот острый дефицит.
Обращаясь к участникам форума, президент России напомнил: весной прошлого года скопилось так много нефти, что впервые в истории цена на нее стала отрицательной. И только совместными усилиями государств-участников объединения ОПЕК+ удалось стабилизировать цены на рынке. Но с газом так не вышло.
Сначала, когда из-за штилевой погоды просто замерли европейские ветрогенераторы, а солнечным панелям из-за облаков перестало хватать света, взлетели цены на электроэнергию. При этом покупатели в надежде на снижение цен, не стали спешить с пополнением запасов газа, отметил Владимир Путин.
В. Путин: «Понадеялись на спотовые поставки газа, на так называемую невидимую руку рынка. И тем самым в условиях ажиотажного спроса еще сильнее подстегнули цены наверх. Повторю, рост цен на газ в Европе стал следствием дефицита электроэнергии, а не наоборот. И не нужно, что называется, перекладывать с больной головы на здоровую, как у нас говорят, и как пытаются делать некоторые наши партнеры. Иногда слушаешь, что на этот счет говорится, просто удивляешься, просто удивительно. Как будто не видят цифр. Я еще об этом скажу. Не видят реалий. Просто прикрывают свои собственные ошибки».
Одной из таких ошибок стал и слишком поспешный отказ от атомной и угольной генерации, а заменить нехватку так называемой «зеленой энергии» оказалось просто нечем. Но эту ошибку прикрывают обвинениями в адрес России. Неудивительно, что модератор дискуссии, журналистка американского телеканала CNBC, именно с этого вопроса начала разговор с президентом.
Хедли Гэмбл: «Я хочу напрямую Вас спросить, Россия использует энергию как оружие?»
В. Путин: «Россия вообще не использует никакого оружия. Если вы обратили внимание. А что касается экономики, где мы используем оружие? В каких конфликтах мы участвуем? А что касается экономики, то это вообще исключено. Даже в самые сложные периоды холодной войны Россия регулярно на постоянной основе полностью исполняет свои контрактные обязательства, поставляла газ в Европу. Вот это и есть как раз политически мотивированная болтовня, которая не имеет под собой никаких оснований. Что касается использования энергетики в качестве какого-то оружия, мы увеличиваем поставки в Европу даже в сложных для нас самих сегодняшних условиях. «Газпром «увеличил поставки на 10% газа в Европу. Не было ни одного случая, я хочу это подчеркнуть, чтобы наши компании отказались выполнять запросные позиции наших партнеров по увеличению поставок. Хочу обратить ваше внимание и на другое обстоятельство, что поставки, скажем, американского СПГ уплыли из Европы в Азию. Так кто использует вот эти энергетические инструменты в каких-то своих целях? Мы или кто-то другой? Мы увеличиваем, а партнеры из других стран, в том числе из США, уменьшают поставки в Европу».
Хедли Гэмбл: «И как Вы можете заставить Европу поверить в то, что вы надежный газовый партнер, когда вы не поставляете эту энергию по газопроводам?»
В. Путин: «Красивая женщина, симпатичная, я ей говорю одно, она мне тут же совершенно другое, как будто не слышала, что я сказал. Вас вводят в заблуждение. И вас, уважаемый коллега, и всех, кто питается информацией из подобных источников. Мы увеличиваем поставки в Европу. «Газпром» на 10%, в целом Россия увеличила поставки в Европу на 15%».
И этих дополнительных объемов оказалось совершенно недостаточно, чтобы возместить поставки из Соединенных Штатов. Америка просто забыла про своих европейских союзников, когда выяснилось, что в том же Китае можно заработать гораздо больше. С этим согласен и глава французского концерна Total Патрик Пуянне.
П. Пуянне: «Президент РФ абсолютно прав. Мы являемся вторым по размеру производителем СПГ, но в этом году из-за всплеска спроса в Китае практически весь газ из США был направлен в КНР. Основная причина, которая объясняет, почему в Европе сейчас меньше газа. Меньше газа не из России, а из других источников. Все газовые рынки взаимосвязаны».
Тем не менее, несмотря на всю очевидность причин дефицита газа в Европе, западные политики строят обвинения на том, что именно Россия как продавец, в результате зарабатывает сверхприбыли и заинтересована в ажиотаже. Мол, посмотрите кому выгодно? Уж точно не «Газпрому», отметил Владимир Путин.
В. Путин: «Но «Газпром» не получает этих денег, ни две тысячи за тысячу кубов, ни 1500, ни 1225, как сегодня. Он-то продает по долгосрочным контрактам в привязке к ценам на нефть. Германия получает не по две тысячи, не по 1500, а по 250, 230, максимум по 300 долларов за тысячу кубов. «Газпром» вроде даже теряет, если продавал на споте, получал бы 1200 за тысячу кубов, а он 250 — 300 получает. Конечно, такие страны, наши основные потребители, как Германия, пусть они низко поклонятся Герхарду Шредеру в ножки за то, что сейчас Германия получает не по 1000 — 1500, а по 300, это отражается на домохозяйствах, на гражданах Федеративной республики. Отражается на промышленности, на глобальной конкурентоспособности европейской экономики».
Что же касается упреков в адрес России по поводу того, что наша страна могла бы, но не увеличивает поставки газа по так называемому украинскому маршруту, то и эти претензии не по адресу. «Северные потоки» — и первый, и второй — строились совсем не для того, чтобы оказывать давление на Украину.
В. Путин: «Послушайте, это тоже очередная чушь, сапоги всмятку, как у нас говорят. И сейчас скажу почему. Во-первых, ГТС Украины строилась из того, что добыча у нас осуществлялась в одном регионе Российской Федерации — Уренгойское месторождение, там группа ТЭК. Оно тоже истощается понемножку. И мы перешли к добыче в более северных регионах, на полуострове Ямал. И оттуда начали строить новую свою систему и для разводки по территории Российской Федерации. Делаем мы это уже второе 10-летие настойчиво, постепенно, имея в виду наши возможности. И оттуда же начали выстраивать экспортные маршруты. Отсюда возник «Северный поток — 1» и «Северный поток — 2». И теперь по поводу экономической целесообразности и политической мотивации. Этот маршрут, ну, послушайте в конце концов меня все внимательно, на две тысячи километров короче до наших основных потребителей в Европе, чем маршрут через Украину, на две тысячи короче. А значит — дешевле».
Хедли Гэмбл: «После 2024 года вы готовы продлить свои обязательства по прокачке газа через Украину?»
В. Путин: «Это тоже чисто экономический вопрос, на 10% в этом году увеличен объем прокачки. Сверх наших контрактных обязательств. Пусть спасибо хотя бы скажут. Вместо этого одна ругать только в наш адрес слышится. Когда нам Европа говорит о том, что мы сокращаем, уходим от углеводородов, но при этом вы должны после 2024 года еще неизвестно, сколько, там, 100 лет качать через Украину, вы чего? В своем уме или нет? Давайте сядем, разложим, положим карты, откроем их, на стол положим, все посчитаем. Готовы или нет мы? Ответ положительный. Готовы. Нужно все считать».
В том числе и так называемый углеродный след, с которым так активно борются сейчас европейцы. А парниковые выбросы новых газопроводов в пять раз меньше, чем при транзите через Украину. Однако, административные барьеры для запуска второго «Северного потока», даже несмотря на то, что Европа так сильно нуждается в газе, европейские регуляторы снимать не спешат. И искать логику в этих решениях зачастую бывает бессмысленно.
В. Путин: «В Голландии, в Нидерландах, суд недавно принял решение в отношении компании Shell. Какое решение вынес, любопытно. Shell решением суда предписано сократить выбросы CO2 на 45%. Послушайте, это прецедент. Если люди совершенно профессионально неподготовленные будут принимать такие решения, то всплески на мировых рынках неизбежны. Знаете, в Средние века, по-моему, голландцы, когда погода была холодная, климат был более жестким, на коньках передвигались по рекам и каналам замерзшим. Если так будет продолжаться дальше, кататься будут не только для того, чтобы из пункта А в пункт Б перебраться, а чтобы согреться».
Хедли Гэмбл: «Многие говорят, что Россия не делает достаточно для того, чтобы стать безуглеродной страной. Грета Тунберг сказала недавно о тех усилиях, которые предпринимают ряд стран. Что вы можете об этом сказать?»
В. Путин: «Смотрите, давайте посмотрим, тоже без всяких политических клише, реально на то, что происходит. Вот вы говорили о готовности России увеличить поставки энергоресурсов в Европу, ну, и в мире. Так вы хотите, чтобы мы увеличили или не хотите? Если хотите, то мы должны это добыть. Или нет? Электричество же не берется из розетки».
Проблемой сбережения климата в России озабочены не меньше, если даже не больше европейцев. Ведь именно у нас в стране средняя температура растет быстрее, чем где бы то ни было. За 10 лет на полградуса. И достижение безуглеродной нейтральности — это когда количество выбросов парниковых газов не превышает природных возможностей их поглощения, — одна из национальных целей государства, подчеркнул Владимир Путин.
В. Путин: «Россия на практике будет добиваться углеродной нейтральности своей экономики и мы оставим здесь конкретный ориентир. Не позднее 2060 года. Повторю то, о чем уже говорил. Сбережение климата — это общая задача всего человечества. Предстоит большая, безусловно, сложная, напряженная работа с привлечением широкого круга специалистов, руководителей компаний общественных объединений и государств. При этом климатическая повестка не должна становиться орудием для продвижения экономических и политических интересов отдельных стран. Нам вместе нужно создавать единые для всех, понятные, справедливые, прозрачные правила климатического регулирования, которые будут действовать на глобальном уровне. В их основе должна лежать реальная забота о климате, понимание роли и вклада каждой страны с помощью взаимно признанных моделей учета и мониторинга выбросов и поглощения парникового газа. Важно следовать принципам технологической нейтральности, то есть объективно учитывать углеродный след разных видов генераций. Не многие об этом знают, но, например, углеродный след атомной энергетики ниже, чем солнечной энергетики».
И переход России к углеродной нейтральности неизбежно поменяет весь мировой энергобаланс. Ведь такой взвешенный подход, в отличие от европейского, позволит не только сохранить природу, но и обеспечить людей энергией.