В Нью-Йорке прошла церемония в память о жертвах терактов 11 сентября

Дата, которая изменила ход истории не только Соединенных Штатов. Ровно 20 лет с терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Америка вспоминает своих погибших. Каким оказался ее ответ на этот удар? Нынешний день понятным образом до предела обостряет вопрос, и без того болезненный.

2977 имен жертв теракта 11 сентября — на металлических плитах монумента. На месте, где стояли башни-близнецы, два огромных резервуара. Зияющая пустота на фоне знаменитых небоскребов Манхэттена.

Искусственный водопад приглушает городской шум. Потоки, растворяющиеся в черном квадрате, — метафора невосполнимой утраты. Всемирный торговый центр — столица мира западной глобализации — теперь место памяти о старых-добрых временах, обернувшихся кошмаром.

Герман работал в Северной башне. Огромный «Боинг» протаранил ее сорока этажами выше.

«Бум! Это был самый большой взрыв, который вы когда-либо могли видеть! Я был там! Я был там! Как я выжил, не знаю! Было невыносимо видеть, как люди снимали рубашки и махали из окон, несчастные, им никто не мог помочь! Я видел, как пожарные заходят в здание, и кричал им: «Пожалуйста, не надо! Пожалуйста, не идите туда!», — вспоминает Герман Ривьера.

Со времен Перл-Харбора Америка не знала таких атак. Это был первый теракт, за которым весь мир следил в прямом эфире. Страх и через 20 лет никуда не делся, но тогда было и кое-что другое, что помогло пережить ужас, когда пыль осела.

«Страна и весь мир вслед за ней объединились после этой ужасной атаки. Было такое сильное единение, столько скорби по погибшим, так много сострадания и дружеской поддержки со всего мира тем, кто потерял своих близких в этот страшный день», — говорит Тим Фролиш.

Кто только потом на этих чувствах не играл. Военная операция в Афганистане, которую президент Буш-младший начал менее чем через месяц после теракта, растянулась на 20 лет. Демократы и республиканцы меняли друг друга в Белом Доме, но вошедшая во вкус партия войны оставалась у власти при любой администрации. Вторжение в Ирак, выращенное из пробирки Колина Пауэлла, секретные тюрьмы по всему миру, где применяли “особые методы ведения допросов”, искусственные революции, после которых вместо обещанной демократии расцветал радикальный ислам — все это, так или иначе, было частью американского ответа на 11 сентября.

«Америка переоценила сама себя, и ее моральный авторитет был подорван. Вместо того, чтобы сконцентрироваться на цели — борьба с террористами, мы пытались переделать весь Ближний Восток», — отмечает обозреватель CNN Стивен Коллинсон.

После ликвидации Усамы Бен Ладена афганская кампания лишилась формальной цели, но продолжалась еще 10 лет. К провалившему вывод войск Джо Байдену словно бумеранг из прошлого прилетел. Не он начинал эту войну, но все вопросы теперь к нему.

К Джорджу Бушу-младшему было больше вопросов, чем к Биллу Клинтону, к Бараку Обаме было больше вопросов, чем к Бушу, к Трампу больше, чем к Обаме. А Байден вполне может вызывать больше разногласий, чем Трамп.

Байден, чей рейтинг, по некоторым опросам, уже опустился ниже 40%, накануне годовщины теракта призывал американцев сплотиться.

«Мы — уникальная страна, ведь за всю историю мы — единственная страна, построенная на идее, что все люди созданы равными и ко всем всегда следует относиться одинаково», — отметил Джо Байден.

Но как тогда объяснить десятки тысяч мирных жителей, погибших от американских ракет и бомб? Последний пример, уже при Байдене, — удар по автомобилю в центре Кабула. 12 погибших, из них семеро — дети. Как сообщает “Нью-Йорк Таймс”, Земари Ахмади — убитый водитель был не террористом, а сотрудником американской НКО. А в самой машине везли не взрывчатку, а воду. И все равно Вашингтон признал цель легитимной. Притом что у США не было и нет вопросов к той же Саудовской Аравии, граждане которой спонсировали организаторов 11 сентября. Родственники погибших настаивают на рассекречивании всех материалов расследования. Но выступать перед ними сегодня Байден не рискнул. Там, где стояли башни-близнецы, самые важные слова — не те, что произносят с трибун, а те, что выбиты на бронзовых плитах.